Там, внутри меня - Екатерина Евдокимова

9:40

На пальцах, в уголках ногтей, осталась краска, которая не смывалась в реке. Я бродил по парку рядом с рекой, а затем вышел на центральную улицу, которая еще нежилась в утреннем полусне. Редкие прохожие… да, если честно, почти никого. Там вон девчонка в каком-то длинном, вышедшем из моды, платье. Через дорогу шел парень в пиджаке, футболке и джинсах, с длинными кудрявыми волосами, собранными сзади в пучок, очками в золотой оправе и татуировками на шее. Он зашел в книжный. Туда направился и я.

Живительная прохлада кондиционеров, источающих мертвый воздух, окутала мои поры. Было не много людей, можно сказать – пустынно. Пройдя по закоулку со специализированной и научно-популярной литературой, я направился в аллеи художественной. Иногда я выбирал книги, как еду. Осматривая меню книжного, сегодня я выбрал легкий завтрак: сливочные рассказы Харуки Мураками и хрустящие миниатюры Нгуена Динь-Тхи. Когда же я не тосковал всем существом по пище художественной, искал себе в книгах собеседника. В то время как я читал, герой произведения и автор беседовали с моими проблемами, сомнениями, частями меня самого. Это лучшие собеседники. Хоть я и был эстетически голоден, моему существу хотелось и неспешного, вдумчивого разговора. В руках я держал Умберто Эко. Увесистая книжка, которую не взять в дорогу почитать – «Имя Розы». Как бы я беседовал с ней? Точно не в трамвае или пластмассовом кафе. Наверно…

– Ну что ж, сеньор, тогда начнемте здесь, ведь фактически мы уже разговариваем, – я услышал мягкий бархатный баритон. Неужели тот парень в пиджаке и с наколками? Мои пальцы ощутили, как обложка книги деформируется: становится мягкой, точно человеческая кожа на локтевом сгибе, выгибается вверх и проваливается вовнутрь, движется, как гуашь по асфальту сегодняшним утром. Для солнечного удара было рановато. О! Я отбросил книгу на полку, и руки мои затряслись мелкой дрожью. На обложке было живое лицо. Самое настоящее, только без шеи и туловища, рук и ног. Это не могло быть 3D или что-то еще в этом роде, оно было настоящим настолько, насколько можно считать живым рядом стоящего человека. Я таращился на книгу, серьезно, там было лицо седого итальянца в очках, явно недовольного встряской настолько, как если бы я встретился с ним в городском маршрутном такси с лихим водителем! На той полке, куда я отбросил в страхе старика Умберто, зашевелились другие книги: обложки растягивались, превращаясь в изгибы, заголовки и картинки на них начинали двигаться, компоноваться, становясь чертами самого настоящего человеческого лица.

Книги беспечно болтали друг с другом, как будто продолжали прерванную беседу. Меня слегка подташнивало от страха, а ощущение было похоже на то, когда входишь посреди белого дня в деревенскую холоднющую речку голышом. Вдруг я услышал стук и грохот: это окна открывались и ударялись о стену, снося все, что было на подоконниках. Это было подобно призыву, приглашению, знаку. Послышался шорох страниц. Я наблюдал необыкновенную картину – книги раскрывали крылья-форзацы и, ведомые ветром, взлетали в воздух!

– На бал!

– На бал!

– Увидимся вечером!

– Лишь бы не растерять страницы!

– Мы и так припозднились!

Рой их голосов гулко разлетался по всему магазину, сотрясая стены, оставляя в недоумении немногочисленных свидетелей своего полета. Кружа по невидимой магистрали, которую они сами образовали в центре торгового зала, книги набирали скорость и вылетали одновременно десятками изданий в распахнутые окна. Я выбежал вслед за ними, спотыкаясь о ступени, на улицу. Вылетая из окна, они распугивали ленивых птиц на карнизах и деревьях, огибали провода и устремлялись ввысь. Их страницы, перебираемые ветром, трепетали, напевая мелодии своим шуршанием. На мою голову упало что-то твердое, напомнив, что я живу, не сплю. То была буква М, выпавшая, наверно, из книги. Золоченая… Я оглянулся. Ни единого прохожего. На асфальте повсюду лежали буквы или обрывки фраз. Но вовсе не золотые. Передо мной валялись целые строчки на прожженной бумаге, на поребрике лежала деревянная «К», под фонарем – измазанная сажей «Ф»… Извивающейся нестройной волной, лавируя между рекламных растяжек, электрических проводов, шпилей и высоток, они направлялись на запад. И пока я мог видеть эту пульсирующую нестройную вереницу, то смотрел не отрываясь, будто всем телом хотел впитать каждую минуту их полета, даже отодвигался понемногу, чтобы вон та бездушная бетонная офисная коряга не закрывала мне вид. Но вот их полет остался только в моей голове – на городском небе мне уже не видно книг.

Я забежал обратно в магазин. Продавцы, все, кроме пары молодых стажеров, спокойно прибирались и, обсуждая происходившее, судя по всему, готовились к закрытию.

– Что, что это было? – подбежал я к одному из консультантов.

Пожилой мужчина интеллигентного вида посмотрел на меня поверх очков.

– Молодой человек, мы федеральная сеть книжных магазинов, но у книг раз в год, а иногда и пару раз, случается такое. И мы ничего не можем с этим поделать.

– Их не разберешь, куда летят, – поддакнула полная женщина, товаровед. – Они сами решают, куда, когда лететь. Даже окна забивали, ни в какую! – она бессильно опустила руку. – Плюнули на это.

– Они сами выбирают, кому показать свой полет, – в разговор включилась женщина средних лет с высоко убранными волосами, судя по бейджику, старший продавец. – «Лишних людей» они не любят, поэтому по утрам, особенно в такой день, у нас пусто. Бывшие продавцы говорили, что «лишние», которые увидели их, отшельничают после этого и в поисках ответа читают множество книг…

Я заметил, что на полу в соседнем отделе лежат книги. Но как они там оказались и почему не улетели вместе со всеми?

– Я тоже задавалась этим вопросом, – сказала товаровед, проследив за моим удивленным взглядом.

– И как?

– Да мутно как-то. Пыталась что-то да понять, но не вяжется в целом. Пусть лежат, мороки меньше.

Мы еще немного поговорили с товароведом, консультантом и старшим продавцом. Голоса их были спокойны, как будто это обычное дело. Только двое стажеров таращились на окна и рассказывали друг другу о полете книг снова и снова, будто пытаясь успокоиться.

– А они как, вернутся? – спросил я. – Или вам теперь новый товар покупать?

– Что ты! – поморщилась старший продавец, и ее прическа слегка качнулась. – Надо просто окна открытыми оставить. Сами прилетят! И на место встанут тоже сами! – махнула рукой веснушчатая товаровед.

– Дисциплинированные… – вздохнул консультант.

День начинал дышать полной грудью. Я сидел в закрытом изнутри книжном магазине, в котором не было ни единой книги, пил чай, заваренный на вонючей воде из-под крана, и слушал про летающие книги. Интересно, их кто-нибудь еще видел? Как они улетают к облакам… Как их блеклые тени проносятся над землей…

Допив чай из кружки с желтым налетом и колотыми краями, я пошел в ближайшее к книжному кафе – в нем был сносный кофе и бесплатный интернет. Хотел посмотреть, есть ли это событие в новостях? Для меня оно было подобно Чебаркюльскому метеориту, выбившему стекла моего спокойствия. Отпив кофе с терпким имбирным сиропом, я принялся просматривать новости. Таблоиды не светили известиями о книжном полете, короткие репортажи информагенств были совсем о другом, ни у кого из моих контактов в социальных сетях в ленте не появилось ни слова, в местных газетюшках я даже не смотрел – с описание запаздывают на неделю, всегда так. Новостные сайты были увешаны, точно елки, гирляндами мигающих баннеров. Особо назойливым оказался тот, который вылазил каждый раз, когда я заходил на страницу. Сколько бы я ни целился в правый верхний крестик, все равно попадал на другой сайт. Это была, как ни странно, электронная библиотека. Меня осенило: вот тут-то книжки точно есть, отсюда бы не улетели! Я набрал в поисковой строке библиотеки «Умберто Эко», раз уж мы с ним начали разговор. Ни одной его книжки не оказалось, «not found, 404». Обновил. Все то же. Я ткнул в описание библиотеки, ну, может, она техническая, откуда там художка? Нет же, библиотека универсальная, полноценный раздел «Худлит» есть. Набрал Пушкина – нет, Лермонтова – нет, Достоевского – нет. Интересно, а из настоящих библиотек тоже улетели книги?

11:53

Зажегшись идеей проверить книги в настоящей библиотеке, я направился в самое большое хранилище книг в городе. Выйдя из кафе, я пересек парк, в котором были собачники и одна дама с коляской, вышел на ту улицу, где между семью и десятью утра, а так же пятью и семью вечера в будние дни люди убивают свое время в железных фыркающих коробках. Это был деловой квартал. Окружающие бизнес-центры, точно из картона, смотрели на меня глазницами пустых окон. Здесь офисные здания на разный вкус и размер арендного бремени, в их коридорах неинтересные разговоры, а в кафе неподалеку – безвкусные бизнес-ланчи. Я проверял. Вряд ли что-то изменилось.